Не только сама фотография становится проводником зрелищности, но и место для съемки портрета представляет собой сказочный аттракцион. Углубляясь в описания диковинных интерьеров первых фотоателье, автор не склонен к обобщающим выводам относительно появления нового культурного феномена — зрелищности. Однако, некоторые подробности, как, например, плата за фотосессию известным публичным людям — красноречивое свидетельство о появлении массовых изображений, сделанных специально на потребу рынка. О Вальтере Беньямине, одним из первых поднявшему проблему тиража визуального имиджа в тексте «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости», автор «Лекций» упоминает намного позже и вскользь, замечая у философа предвзятое отношение к медиуму. Только пройдя инициацию низкой культурой, фотография постепенно дорастает до уровня искусства. Именно в этом контексте и вспоминает В. Левашов о Беньямине, упрекая его в недооценке уникального авторского отпечатка, который никак нельзя, по его мнению, сравнивать с тиражным воспроизведением фотографического отпечатка. Отстаивать свои права как жанра искусства фотографии пришлось долго, первое время технология используется в создании живописного произведения (портрета в основном) без огласки. Но внимание художников, которые начинают экспериментировать с технологией съемки и обработки и печати, способствует быстрому формированию собственного языка фотоискусства. Его развитию, которое происходит уже в ситуации повсеместного учреждения фотографических обществ, клубов и признания музейщиков, посвящено две лекции. Точка зрения, что появление фотографии стало причиной возникновения импрессионизма, не то что бы оспаривается В. Левашовым, но он предлагает иной ракурс изложения. Фотографический язык начинает формироваться с подражания живописи в викторианскую эпоху, затем фотографы активно включаются в поиски нового авангардного языка искусства наравне с художниками. Большое значение для культуры 20 века имеет в описаниях Левашова документальная фотография